Браво-Два-Ноль - Страница 110

110

Вопросы все продолжались и продолжались, а мои ответы становились все более ограниченными. Меня загоняли в угол. Внезапно меня осенило. Я не мог понять, как эта мысль не пришла мне раньше.

— Я могу доказать, что я не еврей.

— Как ты сможешь это доказать?

— У меня есть крайняя плоть.

— Что? Что такое крайняя плоть?

Присутствующие залопотали между собой по-арабски, послышался шелест бумаги. Вероятно, они изучали словарь.

— Я могу вам показать, — с надеждой продолжал я. — Если мне освободят руки, я вам покажу, что такое крайняя плоть.

Иракцы по-прежнему не могли взять в толк, о чем я говорю.

— Как пишется по буквам выражение «крайняя плоть»?

Послышался скрип пера по бумаге. Ко мне с обеих сторон подошли по солдату и схватили меня за руки. Я почувствовал, как расстегнули один браслет наручников.

— Энди, что ты собираешься сделать? Сначала ты должен нам это объяснить.

— Ну, я расстегну брюки, достану член и покажу, что у меня есть крайняя плоть.

Встав, я достал член, схватил крайнюю плоть и оттянул ее как можно дальше.

— Вот видите, у меня есть крайняя плоть! Религия требует от евреев совершать обрезание. Всем мальчикам отрезают крайнюю плоть.

Помещение взорвалось смехом. Иракцы покатывались от хохота. Как только я застегнул ширинку, меня снова усадили на стул и сковали наручниками.

Веселье по поводу крайней плоти продолжалось. Все оживленно бормотали по-арабски, время от времени вставляя английское «крайняя плоть».

— Энди, ты хочешь есть?

— Да, большое спасибо, я бы не отказался от еды, — сказал я. Поскольку у всех было такое приподнятое настроение, я добавил: — И если можно, немного попить.

Чья-то рука засунула мне в рот финик.

Иракцы продолжали веселиться, как будто меня здесь и не было. Я был доволен собой, потому что все складывалось как нельзя лучше. Правда, пить мне так и не дали. Я сидел, обсасывая косточку, и гадал, что мне с ней сделать дальше. Глотать ее мне не хотелось, потому что она застрянет у меня в горле, а запить ее будет нечем. В конце концов выпускник военного училища в Сэндхерсте, похоже, догадался о моей проблеме, потому что он что-то бросил солдату, тот подставил мне под подбородок руку, и я аккуратно выплюнул косточку ему в ладонь.

В помещении по-прежнему продолжалось оживленное обсуждение моей крайней плоти.

Вдруг меня осенила одна мысль. Я не знал, в каком состоянии находятся остальные члены нашей группы и есть ли у них крайняя плоть. До меня вдруг дошло, что Боб, уроженец Средиземноморья, смуглый и черноволосый. Если его тело попадет к иракцам, они, возможно, примут его за еврея, и нам как следствие достанется по полной программе.

— Разумеется, не только иудеи, но и христиане иногда делают обрезание, по медицинским соображениям, — сказал я. — Некоторые родители делают своим сыновьям обрезание при рождении. Так что обрезание совершают не одни только евреи.

— Энди, расскажи об этом подробнее. Ты сказал, что евреи при рождении совершают обрезание. Теперь ты говоришь, что и христиане тоже совершают обрезание. Все это как-то совсем непонятно. Ты нам лжешь?

— Нет, все зависит от родителей. Кто-то считает, что так более гигиенично.

Иракцы нашли это еще более смешным, и я обрадовался, услышав новый взрыв хохота. У меня мелькнула мысль, хорошо бы заставить иракцев веселиться как можно дольше.

— Очень скоро мы продолжим наш разговор, Энди, — наконец заявил Голос.

Меня подняли на ноги и отвели в мою прежнюю камеру. Я снова оказался совсем один, скованный наручниками.

Некоторое время спустя я услышал, как Динджера привели обратно в его камеру. Затем наступила тишина, и мы на несколько часов были оставлены наедине с собственными мыслями.

Ближе к вечеру за мной пришли опять.

— Энди, расскажи нам про вертолет, — начал Голос, как только меня усадили на стул. — Что это был за вертолет?

— Это был «Чинук».

— Почему именно «Чинук»?

— Не знаю, почему это был именно «Чинук», но мы летели на таком вертолете.

— Где вы совершили посадку?

— Я понятия не имею, где мы приземлились. Дело было ночью. Мы военные медики, а не штурманы, и мы просто сидели сзади.

— Тебе известно, поднялся ли вертолет снова в воздух?

— Я понятия не имею, что с ним произошло.

— Если вертолет упал на землю и разбился и ты знаешь, где это произошло, мы смогли бы отыскать это место и, возможно, спасти кого-нибудь из твоих товарищей.

Я ничего не ответил. После непродолжительной паузы голос сказал:

— Послушай, Энди, мы нигде не смогли найти ваш вертолет. Или он взлетел, оставив вас на земле, или ты лжешь.

— Нет, я не лгу.

Я снова повторил свой рассказ. Меня то и дело перебивали, задавая вопросы.

— Энди, спрашиваю тебя в последний раз: ты знаешь, где вы приземлились?

— Нет, я понятия не имею, где мы приземлились. Я же вам говорил, больше я ничего не могу сказать. Я больше ничего не знаю. Зачем вы постоянно задаете мне вопросы? Честное слово, я ничего не знаю. Я хочу вам помочь. Больше всего на свете мне хочется вернуться в Англию.

Тон Голоса постепенно менялся. Становился все более строгим и мрачным.

— Какой запас топлива берет на борт вертолет?

— Даже приблизительно не представляю. В таких вещах я совсем не разбираюсь. На вертолетах я просто летал, мне ровным счетом ничего не известно об их устройстве.

И это действительно более или менее соответствовало истине. Я никогда не стремился узнать техническую информацию, которая не требовалась мне непосредственно. Относительно оружия мне нужно знать только то, как работает оно, какими боеприпасами стреляет и что делать в случае неисправности. Мне нет никакого дела до начальной скорости пули и прочей подобной чепухи, потому что от нее нет никакой практической пользы. Надо прицелиться, нажать на спусковой крючок, прогремит выстрел, и пуля уйдет в цель. Этот же самый принцип относится к вертолетам и остальной технике. Подобно большинству профессиональных солдат, я с неприкрытым подозрением отношусь к тем, кто держит в голове обилие статистического мусора. Нередко за этим человек скрывает собственную некомпетентность. Пусть он знает назубок ворох всякой чепухи; в конечном счете значение имеет только то, как все это применяется на практике.

110