Браво-Два-Ноль - Страница 3

Марк прошел комиссию и попал к нам в роту перед самой отправкой в Персидский залив.

— Приятель, как хорошо попасть сюда, твою мать, — сказал он, зайдя ко мне в комнату и пожав мне руку.

Забыл сказать: в лексиконе Киви имелось только одно эмоционально-усилительное выражение — с участием слова «мать».

В нашем ангаре царила веселая и живая атмосфера. В таком полном составе наш полк не собирался со времен Второй мировой войны. Нам было очень радостно быть вместе. Так часто нам приходится работать маленькими группами, скрытно, но здесь была возможность выступить в открытую и большим числом. Нам еще не ставили задачу, однако мы чувствовали нутром, что война предоставит всем великолепную возможность заняться «зеленой работой» — проводить классические для SAS операции за линией фронта. Именно для этого в первую очередь и создал полк Дэвид Стирлинг, и вот сейчас, почти пятьдесят лет спустя, все возвращалось на круги своя. Насколько я понимал, основными ограничениями в Ираке станут скорее всего противник и снабжение: постоянно будут заканчиваться то патроны, то запасы воды. Я чувствовал себя каменщиком, всю свою жизнь лепившим одноэтажные дачи, которому наконец подвернулся случай возвести небоскреб. Оставалось только надеяться, что война не закончится до того, как мне представится возможность уложить хотя бы один кирпич.

Мы понятия не имели, что нам предстоит делать, поэтому следующие несколько дней готовились ко всему, от нанесения ударов по цели до установки наблюдательных постов. Конечно, очень хорошо заниматься всеми этими захватывающими делами — забираться на стены по веревкам, бегать через горящие здания, перепрыгивать через высокие барьеры, — однако для войск специального назначения главным являются точность и тщательность. Настоящий девиз SAS не «Смелый побеждает», а «Проверяй и перепроверяй, проверяй и перепроверяй».

Кому-то из нас нужно было быстренько освежить навыки обращения с взрывчаткой, вождения машины и чтения карт в условиях пустыни. Кроме того, мы расчехлили тяжелое оружие. Например, из 50-мм автоматической пушки лично я не стрелял уже больше двух лет. Мы устраивали общие занятия, на которых тот, кто разбирался в чем-либо лучше других, делился своими знаниями с товарищами, — причем это мог быть как бывалый старшина, так и новобранец, лишь недавно попавший в роту. Не следовало забывать про иракские ракеты «СКАД». Несколько раз объявлялась тревога, так что всем пришлось спешно повторить действия по сигналу ОМП (оружие массового поражения, ядерное, биологическое и химическое), чем никто не занимался со времени перехода из других частей. Единственная проблема заключалась в том, что Пит, наш инструктор из Горнострелкового полка, говорил с сильнейшим нортумберлендским акцентом, непроницаемым, словно туман над его родным Тайном, причем его речевой «переводчик огня» постоянно находился в положении «автоматический огонь».

Мы старались изо всех сил понять, о чем говорит Пит, но уже пятнадцати минут напряжения оказывалось слишком много. Кто-то задал ему совершенно безобидный вопрос, но Пит так завелся, что стал говорить еще быстрее. Посыпались новые вопросы, и порочный круг замкнулся. В конце концов мы решили между собой, что если рюкзак со снаряжением собран удобно, то он и останется удобным. Мы не собирались отрабатывать приемы еды и питья, которые демонстрировал нам Пит, потому что в этом случае нам не нужно было отрабатывать приемы хождения в сортир по большой и по малой нужде — а это уже было слишком сложно для таких, как мы. В конце концов Пит заявил нам, когда занятие превратилось в полный хаос, что в его жизни этот день выдался не самым плодотворным — или что-то в таком духе.

Нам выдали авиационные очки-«консервы», и мы насладились мгновениями в духе рекламы знаменитых очков «Фостер Грант», поджидая у ангара кого-нибудь, а затем выскакивая из засады с очками на глазах, как в телевизионных роликах.

Еще нас заставляли принимать таблетки, которые якобы должны были защищать от нервно-паралитических веществ, однако вскоре мы наотрез от них отказались, поскольку прошел слух, что они делают мужчин импотентами.

— Брехня, — заверил нас через пару дней старшина. — Я только что отоварился с помощью правой руки.

Мы смотрели выпуски новостей Си-эн-эн и обсуждали различные сценарии развития событий.

По нашим прикидкам, операции, в которых нас собирались использовать, не должны были иметь четких параметров. Разумеется, из этого вовсе не следовало, что мы могли просто разгуливать за линией фронта и взрывать линии электропередачи и вообще все, что нам вздумается. Мы являемся частью стратегического назначения, поэтому наши действия на территории, занятой противником, могут иметь серьезные последствия. Так, к примеру, если мы увидим нефтепровод и взорвем его, просто так, твою мать, из вредности, тем самым, возможно, мы втянем в войну Иорданию: оказывается, союзники обещали Иордании не трогать этот нефтепровод, ведущий из Багдада в Амман, чтобы она получала нефть без перебоев. Так что если мы увидим какую-нибудь цель, сначала нам нужно будет получить разрешение разобраться с нею. Только так мы сможем нанести максимальный ущерб иракской военной машине, при этом не навредив политическим и стратегическим соображениям.

Мы гадали, убьют ли нас иракцы, если мы попадем к ним в плен? Конечно, будет плохо, если убьют. Причем хорошо бы они сделали это быстро — а в противном случае нам придется постараться любыми средствами их поторопить.